Книга основана на материалах, собранных автором во время работы в ленинском фонде Центрального партийного архива ИМЛ при ЦК КПСС. Очерки, составляющие книгу, проясняют отдельные черты облика вождя, показывают различные аспекты его жизни и политической деятельности

Эта книга основана на значительном числе недавно обнаруженных текстов В.И. Ленина, не вошедших в пятое издание. Как известно, оно состоит из 55 томов и названо "полным собранием сочинений". В действительности же более 3700 различного рода материалов (письма, записки, тексты выступлений, конспекты, выписки и т.д.) не вошли в эти тома.
После августовских событий 1991 г. А.Г. Латышев стал членом "временной депутатской комиссии парламентского расследования причин и обстоятельств государственного переворота в СССР". Подписанное председателем Верховного Совета РСФСР Русланом Хасбулатовым удостоверение, открыло ему возможность получать "необходимую для комиссии документацию и информацию" (с. 4). В сентябре-ноябре 1991 г. он работал в Центральном партийном архиве бывшего Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС и ознакомился здесь с личным фондом В.И. Ленина (2-й фонд). В результате было выявлено множество засекреченных ранее текстов, которые идеологи КПСС по различным причинам скрывали от советских граждан, от научной общественности СССР и других стран. Автор обнаружил и многочисленные купюры в уже опубликованных произведениях Ленина. Подобные изъятия должны были в ортодоксальном виде представить его взгляды.
После завершения работы в архиве А.Г. Латышев опубликовал в газетах и журналах более 70 статей, где впервые воспроизвел ряд ленинских документов и множество купюр. В рецензируемой книге подведен итог этой публицистической деятельности автора.
Латышев рассматривает книгу не как биографический очерк о Ленине, а как "штрихи к портрету" (с. 13). И в каждой из глав (а их в книге шестнадцать) освещается тот или иной аспект его взглядов и деятельности. В центре внимания - тоталитарные представления лидера большевиков, проявления жестокости по отношению к политическим противникам, идейным оппонентам, священнослужителям, представителям интеллигенции и "эксплуататорских" элементов города и деревни.
Автор приводит тексты призывов Ленина к расстрелам, арестам, расправам, к взятию заложников, совершению различного рода провокаторских действий. Большое внимание уделяется проблеме финансовой поддержки большевиков Германией в период Первой мировой войны и после нее, расстрелу царской семьи, политике Ленина, направленной на разжигание революционного пожара в различных странах, и ряду других тем. Введение новых материалов в научный оборот создает предпосылки для преодоления однобокости и односторонности в освещении жизни и взглядов Ленина, позволяют устранить сусальные представления предшествующих десятилетий о его взглядах и делах. Вот лишь одна цитата из письма, направленного пензенским коммунистам 11 августа 1918 г.:
"1) Повесить (непременно повесить, чтобы на¬род видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.
2) Опубликовать их имена.
3) Отнять у них весь хлеб.
4) Назначить заложников согласно вчерашней телеграмме.
Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц кулаков" (с. 57).

В актив автора следует записать полное воспроизведение в книге ряда писем и других документов. Внимание читателей несомненно привлекут стенограмма речи Ленина на заседании коммунистической фракции ВЦСПС 12 января 1920 г., где говорилось о сложных экономических и политических вопросах того времени, о деятельности Совнаркома. Научный интерес представляют письма Сталину от 18 марта 1919 г., 17 июля и 13 декабря 1922 г., записка Уншлихту от 17 сентября 1922 г., переписка Ленина с историком меньшевиком Н.А. Рожковым, где изложены их взгляды на экономическое развитие страны после 1917 г., на возможность допущения свободы торговли (с. 75-80, 203-204, 217-218, 227-229, 233-235, 241-242). Рожков призывал Ленина стать диктатором и получил следующий ответ: «Насчет "единоличной диктатуры", извините за выражение, совсем пустяк. Аппарат стал совсем гигантский - кое-где - чрезмерный - а при таких условиях "единоличная диктатура" вообще неосуществима и попытки осуществить ее были бы только вредны» (с. 228).
Заслуживают положительной оценки некоторые главы, написанные с привлечением других источников. Это относится к очеркам о "немецком золоте" для большевиков, о расстреле царской семьи, об отношении Ленина к религиозным деятелям и его участии в организации репрессий против православной церкви, о высылке группы видных российских философов, историков и литераторов в 1922-1923 годах. Внимание читателей привлечет и заключительная глава, где приводится ряд неизвестных текстов о тесных дружеских отношениях между Лениным и Инессой Арманд. Правда далеко не со всеми выводами автора можно согласиться. Не убеждают его утверждения о том, что немцы финансировали деятельность большевиков, а Инесса Арманд была "соперницей" Н.К. Крупской. Можно упрекнуть автора в целом ряде неточностей. Но главное не в этом.
К сожалению, книга содержит в себе немало такого, что не позволяет отнести ее к достижениям российской исторической науки. В ней явно не достает новизны и оригинальности. И дело не только в том, что автор воспроизводит собственные публикации и уже озвученные в печати концепции. Темы его очерков неоднократно встреча
лись у других авторов. Особенно много источниковедческих и концептуальных перекличек с двухтомной книгой Д.А. Волкогонова "Ленин. Политический портрет" и с его же биографическим очерком о Ленине из последней книги "Семь вождей. Галерея лидеров СССР" (книга 1, с. 21-162), вышедшей в свет в 1995 г.
Волкогонов также получил доступ к засекреченным архивным материалам Ленина и постарался включить их в контекст биографии основателя большевистской партии. Латышев выражает несогласие с отдельными характеристиками Волкогонова (например, отвергает его утверждение о тунеядстве Ленина, о том, что его предсказания никогда не сбывались). Но во многом он лишь повторяет сюжеты и аргументы, содержащиеся в книге и биографическом очерке известного политического деятеля. Сходны и манера изложения, и круг источников, и выводы, и концепции.
В книге Волкогонова имелось немало ярких и интересных страниц, и в целом его попытку по-новому взглянуть на лидера большевизма можно было приветствовать. Но подвела политическая тенденциозность. Он не смог отнестись к своему герою непредвзято, а начал унижать, оскорблять его, третировать как человека и политика, иногда даже вступая в противоречие с выводами, сделанными в собственных исследованиях.
Латышев не только не отказался от такого тенденциозного подхода, но пошел еще дальше. Уже на первых страницах он оповестил читателя о своем "резко негативном отношении к вождю" (с. 8). Автор сообщает о "мерзком впечатлении" от одного из писем Ленина, "безграничном лицемерии", "мелочности и мстительности по отношению к оппонентам", называет его, как и Волкогонов, "антихристом", русофобом и т.д. Он не стесняется соответственно использовать даже материалы, связанные с болезнью Ленина в 1922— 1924 гг. "Состояние вождя в последние два года жизни вызывает чувство сострадания", - пишет он (с. 37). Однако затем следуют пассажи, которые говорят не о сострадании, а о совсем других чувствах автора. А вот как интерпретируются им известное письмо съезду с характеристиками видных деятелей партии: "И в подобном состоянии депрессии и навязчивых идей Ленин диктовал характеристики ближайших соратников, подготавливая почву для их последующих кровавых разборок" (с. 38). В действительности же эти характеристики выявляют не депрессию и навязчивые идеи, а политическую дальновидность, намерение отстранить Сталина от партийного руководства. К тому же натяжкой является и утверждение об "их последующих кровавых разборках". Ведь позднее речь шла не о разборках, а о расправе Сталина с идейными оппонентами. Заданная с первых страниц книги обвинительная концепция нередко не стыкуется с приводимыми текстами. Так, переписка Ленина с Рожковым и другие связанные с ней материалы отнюдь не подтверждают утверждения автора о том, что последний стал объектом ненависти и мести вождя (с. 250).
Научный подход требует хладнокровного, непредвзятого отношения к фактам и историческим деятелям. Подлинный исследователь не может опускаться ни до апологетики, ни до заурядного охаивания исторической личности. Предвзятый подход - суть наследия большевизма. К сожалению, взвешенности в книге Латышева явно не достает. В результате то интересное и новое, что в ней имеется, тускнеет. При чтении каждой страницы возникает сомнение в объективности автора, правильности его выводов.
Число научных грехов, допущенных в рецензируемой книге, весьма значительно. Автор почти полностью игнорирует российскую и зарубежную историографию по затрагиваемым лениноведческим темам. Нет ссылок на многие упомянутые источники, на листы архивных дел и т.д. Ему нередко изменяет вкус. Так, в самом начале книги он подробно изложил... собственную биографию, осветил свой жизненный и литературный путь от сотрудника кафедры ВПШ при ЦК КПСС до публикатора засекреченных материалов Ленина (с. 3-9).
Методологически Латышев лишь повторяет путь коммунистических историков, применяет методы "Краткого курса". Тогда с помощью тщательно подобранных цитат всячески порочились идейные оппоненты и политические противники Ленина. Они изображались предателями и подонками. Теперь А.Г. Латышев делает то же самое. Он лишь изменяет объект охаивания. И еще одно отличие. Раньше для компрометации использовались в основном политические обвинения (меньшевизм, троцкизм, участие в контрреволюционных заговорах и т.д.). Сейчас акцент делают на личностном аспекте (предательство, жестокость, трусость, любовные связи, мстительность и т.д.).
Как и его коммунистические предшественники автор нередко идет от цитаты к цитате, которые сопровождаются соответствующими комментариями. От этого само чтение и восприятие текста книги часто затруднено.
Те или иные высказывания и действия Ленина рассматриваются, как правило, вне времени и пространства. Так, говоря о склонности вождя Октября к беспощадности, о его призывах к расстрелам, взятию заложников и выражая свое возмущение, автор забывает упомянуть о том, что происходило в России после 1917 г.: о гражданской войне, о начавшемся еще раньше жестком противостоянии социальных слоев населения, сопровождавшемся обоюдной жестокостью, кровью. Кстати, нелишне вспомнить, что и в истории других стран, в том числе западных, имелись такие периоды, когда лидеры противостоящих друг другу политических групп проявляли жестокость и бескомпромиссность, и дело доходило до террора, казней монархов. Но там не принято оскорблять этих политических деятелей, рыться в их грязном белье.
Полностью замалчиваются автором и созидательные аспекты деятельности Ленина. А ведь без них большевикам вряд ли удалось бы выстоять, предотвратить распад страны и добиться к середине 20-х годов определенных результатов и в экономической области.
В рецензируемой книге в классическом виде отразилось то, что можно назвать "большевиствующим либерализмом". Его представители для торжества новой либеральной идеологии и решения соответствующих политических задач используют старые большевистские методы научной и пропагандистской работы, политизируя все и вся. Это очень ярко проявилось в одной фразе А.Г. Латышева, под которой вполне могли бы подписаться все историки сталинской закваски: "архивный фонд, подобный ленинскому, является важнейшим оружием политической борьбы" (с. 11). В ней переданы цель и суть рецензируемой книги.
С таким подходом, однако, вряд ли можно согласиться. Политические игры в архивном деле не столь безобидны. Они не только вредны с научной точки зрения, но и вносят в нашу весьма напряженную общественную и политическую жизнь озлобленность и конфронтацию. Засекреченные материалы Ленина следует издать полностью, что очень важно для исторической науки, осмысления прошлого России. Но делать это должны политически неангажированные ученые, может быть, под эгидой Российской академии наук. В этой работе могут принять участие и сотрудники Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), где сейчас находятся ленинские материалы и работает немало квалифицированных сотрудников, способных успешно подготовить соответствующие тексты. Последние можно опубликовать в виде дополнительных томов к пятому изданию, и таким образом превратить его действительно в полное собрание сочинений. Кстати, именно так было сделано при издании сочинений Маркса и Энгельса. Тогда к 39 томам основного издания были добавлены 11 дополнительных. Они включали многие тексты, признанные ранее партийными идеологами "рискованными". Публикацию засекреченных произведений Ленина необходимо осуществить на строго научной основе. Предисловия и комментарии должны быть лаконичны и конкретны. Лучше всего публиковать тексты в хронологическом порядке.
Судя по всему, автор рецензируемой книги не собирается останавливаться на достигнутом. «Большинство "засекреченных" работ, - пишет он, - не вошло в книгу первую "Рассекреченный Ленин". Они войдут в книгу вторую - в частности, на основе уже опубликованных мною статей по проблемам "Ленин и Сталин", "Ленин и Горький", "Ленин и провокатор Малиновский", "Ленин и евреи", "Ленин и ВЧК", "Ленин и научно-техническая интеллигенция", "Ленин и частная собственность" и другие». Далее он назвал еще ряд тем, которые собирается осветить во второй книге: "Ленин и внешний долг царской России", "Ленин и Гохран", "Ленин и расстрельщик царской семьи Я. Юровский", "Ленин и латышские стрелки", "Ленин и Финляндия", "Ленин и Монголия", "Ленин и Польша".
По рецензируемой книге видно, что и следующая книга А.Г. Латышева, если она будет подготовлена на таких же принципах, не сулит ему ни славы, ни признательности читателей. Не лучше ли умерить политический пыл и вместе с другими исследователями взяться за научное издание засекреченных ленинских материалов?
Сейчас, как показали лениноведческие работы Волкогонова и Латышева, время для биографических трудов о Ленине еще не настало. Проблема заключается не только в том, что необходимо осмыслить засекреченные ранее материалы, включить их в контекст всего литературного и эпистолярного наследия вождя большевиков, его времени. Мысли и поступки этого государственного деятеля слишком переплетены с современными политическими буднями России. Должны пройти годы, возможно, десятилетия, пока в нашей стране найдутся исследователи, которые смогут непредвзято и хладнокровно взглянуть на дела и работы этого человека. Иногда ученому имеет смысл выждать, пока произойдет накопление источников, улягутся волны политических страстей. К сожалению, автор рецензируемой книги не избежал воздействия этих страстей, и она оказалась далека от истины, не смогла дать объективное представление о человеке, более шести лет возглавлявшего правительство России, оставившего глубокий след в мировой истории.